Наше почтение: команде -- 75!

В который уж раз жизнь дает повод вспомнить замечательные и грустные слова Александра Пушкина: "Мы ленивы и нелюбопытны". Попалась в руки фотография из 1932 года (следовательно, ей уже семьдесят пять лет, настоящий юбилей!), и принялись мы с Леонидом Иннокентьевичем Беломестных, заместителем директора спорткомбината "Труд", разгадывать надпись на ее обороте.

Разгадывать -- буквально, ибо вязь букв, пожалуй, напоминает сейчас уже арабскую письменность. Все объяснимо -- всякая эпоха накладывает отпечаток на почерк ее современников. Казалось бы, чего проще -- клинопись, сидел древний писец и выдавливал своим стило (буквально -- палочкой, из дерева, кости или металла) прямоугольные буквы на глиняной табличке, восковой дощечке или бересте. Ан нет, вспомним произошедшее от этого -- "стиль", клинописцев, оказывается, тоже можно распознавать по почерку, о чем сегодняшние специалисты с уверенностью утверждают! Потом время птичьих перьев пришло (в основном гусиных), ну а их сменили перья уже металлические; когда ручки наливные появились, называемые автоматическими, то их стали и "вечными" именовать; теперь все больше "шарик" в ходу. Так вот, будь рядом с нами человек из 30-х годов прошлого века, он бы, что называется, с маху всю эту каллиграфию превзошел. Нам же, непривычным в восприятии несколько "взвихренного" почерка, немало догадок пришлось перебрать. И поэтому вполне можем ошибиться в своем прочтении фамилий хоккеистов, не обессудьте.

Итак, читаем: "Верхний ряд А.Весельцев, судья г.Новосибирск, Н.Ополев, Н.Ануфриев, Н.Погодаев, Н.Ефимов, А.Курбатов, П.Харченко, П.Кузин, Я.Чарчиди; сидят В.Дружинин, Г.Гончаров, А.Медведцин, К.Шапров; лежит Н.Огерчук. Выиграли у дальневосточного "Прибоя" и Красноярска -- 3:2, Новосибирска -- 1:0, дошли до четвертьфинала, проиграли Куйбышеву -- 2:3".

Уже горячо. Потому хотя бы, что есть свидетельство: в 1928 году был построен стадион "Динамо", примыкающий одной своей стороной к улице Карла Маркса -- на месте снесенной Благовещенской церкви; потом на этой площадке был возведен громадный по тем временам жилой дом, большую часть жильцов которого составили специалисты железнодорожного транспорта (№ 30 на Карла Маркса). Появилась в том же году и первая сборная Иркутска, найдем в ней прочитанные уже фамилии Ополев, Дружинин, Ануфриев... (Да как тут остановиться в перечислении игроков сборной 1928 года? Еще -- вратарь Гусев, полевые игроки Вострышев, Вишневский, Соколов, Красильников, Каменев, Олейников, Буренин...)

Совсем недавно можно было бы не мешкая отправиться на консультацию к Григорию Аркадьевичу Израильскому, он бы непременно рассказал, кто есть кто на снимке, может быть, и припомнил бы, в каком турнире эта команда участвовала (то, что он ранга был высокого, это несомненно -- вначале в своем дальневосточно-сибирском территориальном "кусте" отыграла, а затем только с куйбышевцами встретилась; но опять-таки варианты перебираем -- это вряд ли железнодорожная принадлежность, может быть -- другое спортобщество или нечто профсоюзное; да неужели это все-таки сборная Иркутска?!). Мог бы и Николай Карпович Джурук помочь, он наверняка детской своей памятью кого-то из изображенных на снимке запечатлел. Но увы, царство небесное Григорию Аркадьевичу и Николаю Карповичу... Вот и коришь себя за те самые леность и нелюбопытство, а ведь хранители памяти, к величайшему сожалению, уходят.

Историю развития хоккея в Иркутске относят к зиме 1923/24 года. О новой игре, которую вовсю осваивают в Санкт-Петербурге и Москве, вести до наших краев, конечно же, доходили (еще бы, ведь 8 марта 1998 года был проведен по принятым правилам первый матч на Северном катке на Каменноостровском проспекте С.-Петербурга).

Но всерьез прививать ее взялся приехавший в Иркутск с берегов Невы Семен Яковлевич Бороздов. Он слыл образованнейшим человеком, владевшим десятью языками, и -- фанатиком спорта. Занимаясь со спортсменами в яхт-клубе, он отдавал дань легкой атлетике, а зимой переключался в первую очередь на хоккей. Помогло и... Датское северо-телеграфное агентство, работавшее в начале 20-х годов в Иркутске, именно здесь была создана одна из первых хоккейных команд. Благо избытка посоперничать с ней не было, но ледовые дружины возникли очень быстро -- при том же яхт-клубе, а затем заявляли о себе "Динамо", "Спарта", "Сильный пролетарий", "Унион", "Свердловский транспортник", клуб Октябрьской революции -- КОР... А вот как, например, в те времена рекомендовалось изготовлять клюшку: "Ее можно сделать из старой дуги для упряжи лошадей. Дугу следует распилить пополам в середине изгиба, а затем каждый разрез по ребру еще на две части. После обтачивания и прилаживания получаются, таким образом, четыре хоккейные палки". В крючья после этого вставляли изрядной гибкости круглые красные камышины, и новоиспеченное оружие было готово к бою.

Про Николая Ополева мы с Леонидом Иннокентьевичем, конечно же, в голос выдохнули: "Да это же дядя Коля!". Для нас-то он, Николай Григорьевич, в первую очередь замечательный детский тренер, из чьего гнезда на стадионе "Вымпел" выпорхнули в "мастера" "Локомотива" (а далее -- и "Сибсканы") Володя Петров, Витя Шаров, Сергей и Вадим Семеновы, Сергей Лазарев, Женя Данилов, Витя Девятых, Володя Корытин, Александры -- Баюсов и Малетин, Саша Шишкин... А от скромного "Вымпела" -- какова отдача?! (Еще -- С.Семенов, Петров, Корытин -- чемпионы мира по юниорам, Данилов -- серебряный призер, В.Семенов -- бронзовый медалист таких турниров.) В 20-е годы была у Николая Ополева репутация надежного защитника, недаром в то время непременно в сборную Иркутска он призывался, да не только хоккейную, но и футбольную. Когда Василий Трофимов, прославленный спортсмен (в три сборные Союза входил -- по футболу, русскому мячу, шайбе, рекорд, повторенный только Всеволодом Бобровым), а затем тренер (московское "Динамо" и сборная СССР по хоккею с мячом), знакомился с хозяйством Ополева на "Вымпеле", он только и воскликнул: "Да будь у нас повсюду такие наставники, наш хоккей горя бы не знал". Заметим, произнес это Василий Дмитриевич в 70-е годы, когда наша национальная команда никому не уступала пальму первенства в мире.

А вот еще одна, безусловно знакомая, "близкая" фамилия. Встречаемся с известным нашим педагогом, судьей всесоюзной категории по баскетболу Юрием Чарчиди.

Ян Чарчиди, стоящий справа в верхнем ряду, мой папа, ответил Юрий Иванович. -- Мой дедушка, Христофор Чарчиди, еще в 10-х годах прошлого столетия приезжал в Сибирь на заработки из Турции, из своей родной деревни Санда, а году в 14-м окончательно решил осесть в Иркутске, вместе с мамой моего отца, то есть моей бабушкой. Уже здесь в 1919 году у них родился сын Сократ, мой дядя. А папа играл в футбол, в командах "Сокол", "Локомотив", в сборной Иркутска -- был вратарем, есть несколько фотографий, где он в воротах, ну а в хоккее выходил в поле. А ведь все мы постоянно с Ополевыми пересекались, жили на 4-й Железнодорожной, у нас 3-й дом, у них 9-й. Так что сходились с Николаем, с его братьями Анатолием и Владимиром (еще и с Юрием Эдуардовым!) на футбольных и хоккейных площадках, да на многих прочих -- волейбольных, баскетбольных. Ян Христофорович Чарчиди погиб в репрессиях 1938 года, разделив участь многих соплеменников из нашей иркутской греческой группы. Дядю, Сократа Христофоровича, то спасло, что был он совсем молодой, к тому же окончил строительный техникум, нужен оказался. Дядя, кстати, в моей судьбе большую роль сыграл, настоял, чтобы я в техникум физкультуры поступал, да и помог это сделать, что скрывать, знакомых у него в спорте было множество.

Наконец, о Константине Шапрове есть кому рассказать. Руслан Ярославович Проходовский, директор спорткомбината "Труд", очень уважал Константина Ивановича, работавшего у него на кафедре физвоспитания Иркутского государственного педагогического института.

На подъем Константин Иванович был человеком легким, как сейчас определяется -- коммуникабельным, острым на слово, к тому же хранящим в своей памяти немалое количество забавных рассказов и историй. Впрочем, одну тему в своей жизни он старался обходить стороной -- как он пережил конец 40-х годов. В течение почти трех лет, в 1946--1948 годах, Шапров возглавлял наш областной комитет по физической культуре и спорту. И вот однажды, как гласит предание, в Иркутске должен был состояться один очень принципиальный футбольный матч, едва ли не выявлявший обладателей Кубка области, один из двух соперников -- команда "Динамо". Бело-голубые старались протолкнуть свой состав судейской бригады, Константин Иванович настаивал на другом и в конце концов на своем настоял. Как выяснилось позже, не без печальных для себя последствий. Якобы сразу после финального свистка, зафиксировавшего проигрыш динамовцев, в группе одетых в форму войск внутренних дел прозвучало: "А ведь это попахивает дискриминацией органов". Наверное, Константин Иванович очень живо представил, что может последовать за этим выводом: вызов в областной комитет партии, требование выложить партбилет на стол... И он предпочел очень быстро удалиться из Иркутска, возглавлял какой-то совхозик в Молдавии, а потом все-таки вернулся назад. Но, повторюсь, о тех временах он предпочитал умалчивать.

Всего одна фотография, отделенная от нас целым пластом времени, а сколько узнали мы о людях, изображение которых она сохранила!

Юрий Сказкин, специально для "НС"