Роман Ташкинов:Руки, ноги, голова есть -- все будет хорошо!

Когда в составе иркутской "Байкал-Энергии" появился Роман Ташкинов, мы неоднократно получали от наших читателей просьбы рассказать про этого игрока поподробнее. Иркутским болельщикам этот хоккеист не чужой: свою карьеру игрока он начинал в "Сибскане". Уроженец Усть-Илимска, он вернулся на родину, уступив просьбам тренеров поддержать честь родного города, и вскоре стал лидером в составе "Лесохимика".

А в прошлом сезоне ему чуть было не пришлось расстаться с хоккеем после тяжелейшей травмы, когда в игре с кемеровским "Кузбассом" в результате столкновения у Романа оказалась сломана нога. Осенью, когда стало известно о закрытии "Лесохимика", Ташкинов оказался в составе "Байкал-Энергии". Выполняя просьбу наших читателей, мы решили поговорить с Романом, встретившись с ним после тренировки.

Городским властям было наплевать на "Лесохимик"

-- Приглашение в "Байкал-Энергию" из команды родного Усть-Илимска -- это было как возвращение домой или, наоборот, поход на чужбину?

-- Возвращение домой. Но только меня не приглашали, я, можно сказать, сам напросился. Предложил: "Возьмите на просмотр на месяц, без зарплаты. Если подойду, то заключим контракт, нет -- уезжаю". Обычно игрокам, вызываемым на просмотр, оплачивают квартиру, проживание, со мной же было проще: в Иркутске у меня квартира, семья. Может, это и способствовало тому, что мне пошли навстречу.

-- Потеря команды высшей лиги в Усть-Илимске накануне чемпионата России стала для многих неожиданностью. Для хоккеистов это тоже был удар или ждали чего-то подобного?

-- Ждали, причем почти месяц. Нам, конечно, ничего не говорили, но мы были готовы к чему-то подобному. Однажды пришли на тренировку, и нам объявили, что команда закрывается, кто может -- уезжайте. Очень сильно переживали болельщики, очень сильно. Мы думали, нам дадут сыграть стартовую игру, но этого не случилось. Но болельщики просто пришли на стадион, зная, что команды уже нет. Собралось почти тысяча человек: это был с их стороны такой протест.

-- "Лесохимик" просуществовал недолго, но успел заработать любовь зрителей.

-- Да ведь там ничего другого не было. Хоккей был отдушиной. После работы на своем ЛПК люди быстрее мчались на хоккей, ждали игр как праздника. У нас был очень хороший состав. В прошлом году заметно помог Евгений Колосов, да еще такой вратарь, как Денис Рысев, значит очень многое. Когда команда за тылы спокойна, то и вперед идешь без дрожи. А Рысев мог за игру взять пять-шесть выходов один на один.

Дома мы могли дать бой кому угодно: обыгрывали "Енисей", практически на равных противостояли хабаровчанам. Но городу было на команду абсолютно наплевать. Если бы не это, нас бы, может, и не закрыли. Генеральный директор ЛПК говорил: "Если город будет помогать хоть чуть-чуть, то будем помогать и мы". Но понимания не произошло.

-- Игроков, которые пока не проявили себя, нередко отправляют не в самый сильный клуб, чтобы дать им
возможность почувствовать себя лидером. Но даже в относительно слабых командах это удается далеко не всем. Тебе же в "Лесохимике" удалось стать настоящим лидером команды. Благодаря чему, как ты считаешь?

-- Мне доверяли тренеры. Поэтому я просто брал на себя игру и не боялся ошибаться. Знал, что, если ошибка и случится, у меня будет возможность ее исправить. Вследствие этого появилась уверенность, стали получаться хорошие моменты. Кто-то один раз ошибся и уже боится идти вперед. Из-за этого роста мастерства нет.

5000 рублей за сломанное бедро

-- Многие полагали, что после такой травмы -- перелома берцовой кости -- хоккеист играть уже не сможет. Или не захочет. Что помогло тебе все же вернуться в большой спорт?

-- Моя семья. Жена Аня очень сильно поддерживала, верила в меня. Конечно, жизнь на этом не закончилась, ко мне постоянно приезжали друзья, гости. Но с игрой я мысленно попрощался, уже прикидывал, чем буду заниматься в жизни. А потом состояние все улучшалось, у команды начались сборы, я попробовал в них поучаствовать, нога не болела, и я стал просто забывать про травму.

-- Тяжела участь спортсмена: мог на всю жизнь лишиться любимой работы, и даже нет возможности подать в суд на обидчика...

-- А что делать -- это спорт. Нога зажила, и хорошо. Куда страшнее, когда глаза выбивают. Вот со страховкой, конечно, получилось не очень. Бюджет был маленький, застраховали нас по минимуму, даже в случае летального исхода выходила сумма всего 23 тысячи рублей. Мне насчитали около 5 тысяч, я даже
за ними не поехал: больше мороки было, чтобы их получить.

Но зато мне очень повезло, что за счет "Лесохимика" помощь мне оказали своевременно и качественно -- прямо в Кемерово. Операцию делали по швейцарской технологии, она стоила недорого, но сделали ее очень хорошо. Я ходил без гипса, только с костылями, уже на третий день мог вставать, а через три недели перешел на тросточку.

-- А как скоро смог тренироваться?

-- В декабре меня сломали, а уже в мае начал легкие работы на велотренажере. Вообще, в тренажерный зал я сходил еще в апреле, после чего нога разболелась, и усть-илимские врачи, у которых я наблюдался, меня сильно отругали. В июле я уже мог бегать легкие кроссы.

-- Ты упомянул о том, что выбирал себе род занятий на будущее, когда думал, что с хоккеем придется завязать. В каком направлении выбирал?

-- У меня есть задумки по поводу своего бизнеса. Высшее образование по специальности "экономист-менеджер" я получил еще давно, в Красноярске, сразу после школы отучился заочно. Руки, ноги, голова есть -- это самое главное. Думаю, все нормально будет.

Золотое кольцо для мамы

-- Первой командой мастеров для тебя стал "Сибсельмаш", правда уже лишенный своего былого величия.

-- Да, меня позвали туда после того, как я стал чемпионом мира среди юношей 1980 года рождения. Тогда в "Сибсельмаше" завершали карьеру несколько игроков основного состава, и я чем-то приглянулся президенту клуба. Я неплохо выступил на первенстве мира, забил три гола, один из них в финале, играл опорного полузащитника, в общем, команде пользу приносил весомую. Я согласился и... Уже позже мы с отцом это обсуждали: совершил ошибку. В 16 лет после Усть-Илимска, где никаких развлечений, одному оказаться в огромном Новосибирске...

-- Огни большого города поманили?

-- Да, я стал вести, так сказать, не совсем правильный образ жизни.

-- Многие перспективные ребята не выдерживают этого соблазна "взрослой жизнью". Как ты вдруг решил пересмотреть свой образ жизни?

-- Примерно через год я очухался. Меня будто осенило: что-то я неправильно делаю! Позвонил отцу: "Забирай меня отсюда, нельзя так больше!". Приехал я в Иркутск, тренер "Сибсканы" Борис Баринов сразу в команду мастеров, конечно, не взял, а предложил сначала проявить себя в первой лиге. Через полсезона меня уже привлекли в команду мастеров.

-- Переезд в "Лесохимик" дался легко? Все-таки дома.

-- Вряд ли можно сказать, что я поехал с радостью. Скорее, меня уговорили уехать из Иркутска: директор клуба, отец. Объяснили, что надо поднимать престиж родного города, помогать клубу. Мы всего за год вышли в высшую лигу, и я не жалею, что отыграл дома эти пять лет.

-- Что на тренировках в детстве давалось труднее всего, а что было сильной стороной?

-- Труднее всего было бить справа. Я леворукий, а таким, как я, тяжело научиться бить с другой руки, "с коряги", как это называется. Праворуким это почему-то проще. Вот я все мучился, сейчас можно сказать, что научился. Но со стандартных положений бью только со своей удобной левой руки. В хоккее много значит катание, у кого оно было хорошим, тому проще во всех отношениях. Отец, который до 12 лет был моим первым тренером, в детстве меня мучил: не разрешал гулять, вместо этого я ходил на каток и катался, катался...

-- Помнишь, на что потратил свою первую зарплату?

-- Да, это были премиальные за выигрыш на юношеском чемпионате мира: нам дали по миллиону рублей. В 1997 году это были не такие уж большие деньги, но на мою задумку хватило: купил в Москве маме хорошее золотое кольцо. Очень мне хотелось на первый свой заработок сделать вот такой подарок маме.

С Ломановым на поле было полное взаимопонимание

-- Ты что-нибудь коллекционируешь?

-- Одно время собирал пивные банки, когда они были редкостью, баночное пиво еще не продавалось. Но это в детстве, а вообще у меня в голове всегда были одни машины. Первую машину -- "Мазду" -- мне подарил отец, я стал ее осваивать и разбил на третий же день. Тогда мы с друзьями чудом остались живы, а отец сказал: "Больше от меня ничего не получишь. Если хочешь машину, то зарабатывай сам". И свой второй автомобиль я заработал уже в "Сибскане": подкопил, подсобрал кое-что.

-- С той команды, в составе которой ты стал чемпионом мира среди юношей, многие сделали успешную хоккейную карьеру. Кто сильнее всего выделялся уже тогда?

-- Конечно же, Сергей Ломанов. Он уже тогда был заметен. Серега все тянул, мы играли на него. Ну и Бронников смотрелся уже тогда хорошо. Был в той команде и Насонов, хотя он немного моложе, с 1981 года. Для него всегда было характерно хладнокровие. Он не заморачивается ни по какому поводу, можно сказать, голову не "греет", всегда расслабленный, всегда раскрепощенный.

-- Но если Ломанов и Бронников проявили себя уже давно, то в Насонова, когда он только приехал в "Сибскану-Энергию", мало кто верил.

-- Телосложение у него не сказать что богатырское. Но есть огромный плюс -- очень хорошая техника, он здорово "дурачит" соперника. И в детстве он такое же вытворял, "обманывал" на детских соревнованиях.

-- С кем из той команды сейчас бы хотел поиграть?

-- С Ломановым у нас было хорошее понимание, с тем же Насоновым, да и со всеми. У нас была очень дружная команда. Особенно это проявилось, когда в финале завязалась драка. Мы шведам так показали!

Без спадов может играть только московское "Динамо"

-- Поделись секретом: о чем команда говорит перед игрой в раздевалке?

-- Шутим, ни о чем серьезном не говорим. Это зависит от тренера. В Усть-Илимске было по-другому: там забирали все, что может развлечь, даже магнитофон у нас из раздевалки унесли. Ни пошутить, ни посмеяться, и это давило очень сильно. Не на всех. Я, например, спокойно к этому относился, но на молодых действовало. В этом смысле спасибо Евгению Владимировичу Ерахтину. В "Байкал-Энергии" так: установка прошла, мы включили музыку, расслабились. Конечно, десять минут перед самой игрой мы сосредоточиваемся, собираемся. Это обязательно.

-- Как ты оцениваешь проведенный в Иркутске сезон? На сколько процентов от своих возможностей удалось сыграть?

-- Минувший сезон я бы оценил как проходной. После той тяжелейшей травмы, которая была у меня год назад, мне важно было возвратиться в этот вид спорта, без которого я жить не могу. И тренеры от меня ничего особенного не требовали, главное было почувствовать уверенность. Многие думали, что я психологически не смогу больше выйти на игру, буду бояться. Но я преодолел страх, и это главное. На льду провел не так много времени, так как физически был не очень хорошо готов (долго втягивался после травмы), сильные нагрузки были противопоказаны. Но если оценивать стандартные положения, то сработал неплохо.

-- Да, твои голы-близнецы в Абакане после угловых с подачи Андрея Веселова присутствовавшие на матче болельщики хорошо запомнили.

-- Мы даже немного шутили потом на эту тему. И еще после той игры говорили: "Если бы не Ташкинов, иркутяне бы просто проиграли". Вратарь "Саян" тогда сильно расстроился: абсолютно одинаковые мячи получил! Ну и Веселов очень хорошо в тот день подавал.

-- А если оценивать не свою игру конкретно, а весь сезон для команды?

-- Да, спад был. И наверное, он затянулся. Но мы знали, что все равно выплывем.

-- С трибун казалось, будто хоккеисты не совсем хорошо знали, что им делать.

-- А эта растерянность от нехватки сил. Если ноги не бегут, то и голова не будет думать. На компьютере было все хорошо, показатели высокие. А ноги "пустые". Я предсезонную подготовку с "Байкал-Энергией" не проходил, у меня были свои проблемы с "физикой". Но тренеры решили в следующем году всю систему предсезонной подготовки пересмотреть. Отыграть весь сезон без спадов, наверное, может только московское
"Динамо". Но самое главное, что концовку чемпионата мы все же отыграли, собрались.

-- Если бы не Иркутск, в какой команде или у какого тренера ты хотел бы играть?

-- В Новосибирске. Понравилось еще в то время, когда я год с лишним провел там. И люди, и, главное, тренер Михаил Быков. Очень грамотный. А вообще, из Иркутска я никуда не хочу уезжать. Тут моя семья, мама, друзей много. Родное все.

-- Когда приезжаешь в Усть-Илимск, куда идешь первым делом?

-- К отцу, потом встречаюсь с друзьями. И обязательно иду на стадион -- пообщаться со своими тренерами.

Беседовала Ника Песчинская, "НС".

Фото автора