Вы находитесь на архивной версии проекта bandynet.ru. Перейти на новую версию.

Университеты Лахонина - 2

- 9.05.10 15:21 - [Datchanin]

Специально для Bandynet.ru
Сергей Иванов

Вторая часть интервью с одним из самых титулованных отечественных игроков Юрием Лахониным.

- Как складывались твои дела в «Эребру»?

- В этой команде я провел три сезона. Вместе с «Эребру» мы шагнули из первой в элитную лигу. Но затем изменилась в худшую сторону финансовая ситуация и у руководства клуба не стало возможности держать легионеров. А так как мы с Витей Шакалиным стали заметными фигурами в шведском чемпионате, то быстро нашли новое место работы. Я оказался в «Калексе», где отыграл один сезон, а затем получил новое предложение, на этот раз из «Болнеса». Это была удивительная команда и не менее удивительный городок. Тихий спокойный и поголовно влюбленный в бенди. Признаться, минувшей зимой мне было крайне приятно за то что эта команда пробилась в финал шведской элитсерии. За «Болнес» я отыграл два сезона.

- Что подтолкнуло вновь вернуться в Россию?

- На Кубке мира «Болнесу» выпало провести матч открытия с архангельским «Водником», который мы выиграли со счетом 3:0. После игры ко мне подошел Владимир Владимирович Янко и сказал буквально следующее: Юра что тебе делать в этой Швеции? Поехали к нам. У нас хорошая команда, хороший и понимающий губернатор Ефремов, мэр города Балакшин, президент клуба Скрынник. Мне было очень тяжело расставаться с «Болнесом». У нас была сумасшедшая, в хорошем смысле этого слова, команда. Перед сезоном мы выиграли Кубок Хаммарбю. Играя в первой лиге, мы наколотили в ворота соперника 199 мячей, и вышли в высшую лигу. А какие в Болнесе удивительные болельщики! По итогам последнего чемпионата они признали меня лучшим игроком команды и присвоили звание пожизненного члена клуба. А в качестве «сертификата» подарили картину с моим изображением и подписью «Спасибо Юрий». У меня был контракт еще на один год с клубом. Может быть, я бы и продолжил играть за «Болнес», но на меня свалилось новое испытание. Поначалу я думал, что у меня рак. Были страшные боли, кровотечения. Я вернулся в Красноярск, где через три месяца мне сделали операцию. Еще полтора месяца я пролежал в больнице. А затем на протяжении еще трех месяцев я учился заново ходить. Пока лежал в больнице из команды «Енисей» ко мне приезжал лишь Миша Лещинский. Пока восстанавливался после операции, мне позвонил из Архангельска Борис Иванович Скрынник и спросил, могу ли я долететь до них? Сутки в полете, день на разговоры, а затем, мол, сам решишь, что тебе делать. Весной я прилетел в Архангельск, показал в клубе выписки из больницы. Многие там тогда говорили за глаза, зачем такой Лахонин нам сдался? На что Владимир Владимирович Янко заявил своему президенту: «Мне он и такой нужен». Я подписал контракт и улетел домой. В августе вернулся в Архангельск и начал подготовку к сезону в составе «Водника». И отработал там долгих, счастливых и незабываемых шесть лет.

- В «Воднике» началась и твоя профессиональная тренерская деятельность. При каких обстоятельствах это произошло?

- Я отыграл три чемпионата за «Водник» в качестве хоккеиста, а затем стал играющим тренером. Лишь потом полностью сконцентрировался на тренерской работе. Владимир Владимирович попросил меня перенести все идеи и наработки главной команды на дублирующий состав. Стратегия работы любого фарм-клуба тем и важна, что наставник главной команды не должен переучивать и рассказывать вновь прибывшим ребятам, как должно играть. Он просто дает технико-тактическое задание на игру. Рассказывает о сильных и слабых сторонах действий соперника. А молодые хоккеисты должны к этому моменту быть хорошо готовы, в первую очередь функционально, технически и тактически. Еще раз подчеркиваю, главный тренер не учит, он дает сведения, которые помогают хоккеистам справиться с тем или иным соперником. Он дает установку на игру, он аналитик. А вся остальная работа проводится в детской школе и фарм-клубе. Но мало где, этот процесс отлажен на должном уровне. В этом беды многих российских команд мастеров. А ребята в архангельской молодежке тогда подобрались очень хорошие, трудолюбивые и по-настоящему влюбленные в хоккей с мячом. Это братья Клюшановы, Радюшин, Петровский, Логинов, младший Петухов… Рад, что у большинства из них что-то получилось в хоккейной карьере. В те годы в Архангельске была благодатная почва для развития нашего вида спорта. Молодым игрокам было на кого равняться и у кого учиться. Честно признаюсь, что испытываю огромное удовлетворение от того, когда сейчас эти ребята подходят ко мне, здороваются, благодарят за уроки прошлого. Только почему-то этот факт упорно замалчивается. Наверное, есть и мой вклад в то, что после отъезда ведущих хоккеистов в Москву, архангельская команда не рухнула в пропасть. Ведь именно те ребята пришли на смену мастерам и не дали команде рухнуть на дно турнирной таблицы.

- Что подтолкнуло тебя уехать из Архангельска? Неужели вновь финансовые проблемы?

- Нет, причиной стали не они. Владимир Владимирович, видя работу с молодежной командой, посоветовал мне начать работать главным тренером в одной из команд мастеров страны. На тот момент мне поступило два предложения, одно из Кирова, а другое из Иркутска. Я выбрал Иркутск. Все-таки, он был ближе к дому, команда была хорошая, президент клуба Владимир Александрович Матиенко, понимающий и один из сильнейших на своем посту в стране. Рядом Байкал с его омульком…

- В Иркутск ты пришел главным тренером. Но ведь вопреки всем принципам, тебе на первых порах пришлось заново учить тамошних профессиональных игроков азам хоккея с мячом…

- На первых порах действительно приходилось команду обучать абсолютно всему, даже как выбегать при розыгрыше угловых. Все беды иркутской «Сибсканы» лежали тогда в плоскости психологии. Когда я начинал чему-то учить игроков, мне незамедлительно следовал ответ: мы, мол, такие и сякие, выиграли в прошлом сезоне второе место, завоевали третье место в кубке страны. А ты кто такой? На что тогда я ответил: ребята выигрывают только первое место, а на втором остаются. А в кубке есть только один титул – его обладатель. Эти диалоги имели нехорошее продолжение. Для многих несогласных, наше сотрудничество закончилось.

- Чем запомнился Владимир Матиенко?

- Это была колоритная и амбициозная фигура отечественного хоккея с мячом. Он был ко всему прочему, еще и потрясающим психологом. За все годы нашей совместной работы он ни разу не вмешивался в тренировочный процесс, в ротацию состава. Как и Борис Иванович Скрынник в Архангельске, он занимался своим делом. Выполнял все от него зависящее и не мешал. Но в Иркутске у меня, к сожалению, так и не сложилось. Как по объективным, так и по субъективным причинам.

- Куда ты отправился после Иркутска?

- Я решил вернуться в Болнес. Этот шведский город стал для меня вторым родным местом на земле. Приняли меня там на ура. Куда бы не пошел, с кем бы не встречался, какая бы помощь там не требовалась – все решалась моментально. Неслучайно, будучи тренером хабаровского «СКА-Нефтяника» на тренировочных сборах мы останавливались именно в этом городке. Естественно, когда я занял пост главного тренера «Болнеса», условия работы были просто фантастические. Для нас создали все необходимое: надо лед – пожалуйста, надо футбольное поле – иди и занимайся, надо автобус – вот вам.

- Но почему же, ты тогда покинул «Болнес»?

- Я получил из Хабаровска такое финансовое предложение, от которого просто не смог отказаться. Хотя осознаю, что это была ошибка с моей стороны. Я человек способный на поступок, не сказать, что меркантильный. Но предложение действительно было очень серьезным. Причем пошел работать вторым тренером, в помощь Ковалеву.

- Следующим твоим местом тренерской работы стал родной «Енисей». Чем характерен этот этап?

- Это был родной город, родная команда, где все близкие и знакомые. Сотрудники и рабочие стадиона, болельщики… Но, как и в любой другой профессиональной команде, за стратегию развития команды отвечает главный тренер. Несмотря на то, что я и Юрий Алексеевич Першин проиграли с Виталием Константиновичем Ануфриенко практически всю свою хоккейную жизнь, надо быть честным – взаимопонимания у нас не было вообще. Точнее сказать, его не было абсолютно. Надо учитывать, что долго Виталий Константинович работал с Сергеем Ивановичем Ломановым, они родственники. К тому же, не было таким уж секретом то, что Сергей Иванович должен был вот-вот вернуться в Красноярск. Это отложило серьезный отпечаток на наши отношения. Не только личные, но и что самое страшное – на профессиональные. Зачастую на тренировках наблюдалось следующее: второй тренер говорит и объясняет хоккеистам одно, а главный – совершенно другое. Было как в басне про лебедя, рака и щуку. Как ни прискорбно, но работать в таком режиме стало невозможно. Именно поэтому, весной, после звонка директора клуба «СКА-Нефтяник» Андрея Черенцова я согласился занять пост главного тренера дальневосточной команды. Вместе со мной в Хабаровск поехал Юрий Першин. Человек одних со мной взглядов. Он полузащитник и я. Мы одинаково смотрим на хоккей, одинаково понимаем игру, одинаково видим тренировочный процесс.

- Юрий, позволь небольшое отступление. На твой взгляд, у хоккеиста какого амплуа, больше шансов стать хорошим тренером профессиональной команды?

- Наверное, самые добротные тренера все-таки получаются из полузащитников. И сейчас речь вовсе не обо мне. Это просто жизненные наблюдения. Данная закономерность объясняется элементарно просто. Полузащитник, это, прежде всего, защитник, значит, он что-то понимает в оборонительных построениях. Кроме того, он диспетчер, значит дирижер игры, знает, куда доставить мяч и куда из этой зоны его переправить дальше. Опять же он хорошо знаком с функциями нападающего. Если полузащитник не подключается в атаку, не завершает ее в некоторых случаях, то это заметно обедняет командную игру. Практически, полузащитник - это игрок в трех ипостасях из четырех. Четвертая это вратарь, отдельная каста. На моем веку не могу припомнить ни одного вратаря, который бы руководил профессиональной командой. Вратари – это очень специфичные люди. Стоять на границе, когда позади тебя никого нет, может не каждый. Казалось бы, они играют в воротах, видят все… Но как владеть клюшкой, куда и как разворачивать атаки, находясь на последнем рубеже, им сложно. Хотя если кто-то докажет обратное, буду очень рад и возьму свои слова обратно.

- Неприятный осадок в твоей душе, да, наверное, и у твоих оппонентов, оставил последний отрезок работы тренера Лахонина в Хабаровске. Можешь сейчас, по прошествии, некоторого времени дать оценку произошедшим событиям?

- Из «СКА-Нефтяника», как приписывает мне молва, мы никого не выгоняли. Говорю это с полной ответственностью. Если говорить персонально, то имелся полузащитник Костя Еременко. На подходе был молодой Рязанов. Как меня учил Владимир Янко, если у тебя есть 40-летний и 20-летний игрок, ты обязан сделать свой выбор в пользу молодого. Конечно, у Кости был не самый сладкий сезон, было много травм. Множество неудачных матчей и его зарплата установленная предыдущем руководством завышена. Она приравнивалась к меркам игрока сборной России. После сезона мы предложили ему зарплату в два раза меньше. Тут же появился слух о том, что это решил главный тренер. Костя обиделся, не поехал с нами на отдых. Проходит одна неделя, другая. У нас появляется вариант с хорошим и перспективным Разуваевым. С Димой Рязановым у него должна была появиться здоровая и идущая на пользу делу конкуренция. В этот момент появляется Еременко и заявляет, что он согласен на наши условия. Потом происходят детективные истории, Начались суды по контрактам, разборки в различных инстанциях, которые в тот момент явно не шли на пользу команде. Что касается господина Маврина, то у него был действующий контракт со «СКА-Нефтяником», когда я пришел в клуб. Началось все с того, что он заявил директору клуба о своей устной договоренности с предыдущим руководством о финансовой стороне контракта. Ему директор объяснил, что такие выплаты в сегодняшних условиях клуб делать пока не может. Но при этом вопрос с Мавриным прорабатывался, учитывая, что Женя был капитаном команды. Ему было дано время подумать, а затем объявить сумму своей зарплаты. Прошло некоторое количество времени, Маврин приходит и называют цифру, размером с жалованьем Михаила Свешникова, заявляя при этом, что у него масса предложений, в том числе и из «Енисея». Естественно, что в клубе, учитывая кризис, такие деньги платить не смогли, извинились перед ним и стороны расторгли контракт. Почему пополз слух, что Лахонин выжил Маврина до сих пор, не понимаю. Я же не враг себе отказываться от хороших игроков. Что касается Гавриленко, то ситуация была еще интереснее. Перед сезоном я разговаривал с каждым игроком. Прекрасно знаю его и его супругу. Спрашиваю, все тебя устраивает, ты никуда не собираешься? Он в ответ – никуда не собираюсь. У меня еще год контракта. Переспросил, мало ли что в жизни происходит. Он категорически, остаюсь, у меня год контракта. Через несколько дней приходит и начинает заявлять, мне здесь ничего не нравится, супруге тоже, все возвращаюсь домой. Спрашиваю, у тебя же контракт. А он также как и Маврин, заплатил компенсацию, написал расписку, после чего подал заявление в суд на клуб. С Кошелевым получилось немного по-другому. Еще до прихода в команду меня предупреждали, что он играет одну игру через две-три. Потом отдыхает под предлогом травм. По моим понятиям бортовой полузащитник должен играть от сих до сих, что я ему и сказал однажды. Он ответил мне, что он не робот. А мне нужны были роботы! Вот таки расстались. С Ковалевым вышла отдельная история. Он и Рогулев, как всегда, ушли коллективно. Обычно они ни путешествовали по маршруту Иркутск – Хабаровск. Причем во всех интервью оба города они боготворят, и говорят поочередно, что нет на свете лучше Иркутска или Хабаровска. Вот так они и бегали. Еще до моего прихода выбили себе завышенные суммы, а играть при этом хотели вполсилы и что самое удивительное отказывались тренироваться. Прыгать мы не можем - у нас колени болят. Бегать мы не можем – у нас спины болят. В футбол тоже играть не хотим – можем травму получить. За свою хоккейную карьеру я не знал ни одного спортсмена, который, не тренируясь, мог показывать высокие результаты. Вот таким образом все они разбежались, а потом стали вести подрывную борьбу против руководства клуба, но в больше степени против меня. Причем все что они говорили, почему-то принималось, как, правда. А мои ответы расценивались как ложь. Очень неприятный период работы. Писались анонимки на мэра, губернатора. На находящихся в команде хоккеистов Юсупова. Яшина, Тюко, Коревых оказывалось давление, чтобы скорее снять главного тренера. Философия той группировки внутри коллектива была одна: ничего не делать, получать деньги и убрать Лахонина.

- На этом же жизнь не заканчивается. Ты еще в себе чувствуешь тренерский потенциал?

- Потенциал это то, что ты еще не выработал. А мне работать по настоящему пока так и не дали. Я оказываюсь, окружен какими-то интригами, склоками, подковерными играми, подножками, непонятными травмами. Потенциал у меня, конечно же, есть. Другой вопрос есть ли возможность где-то его выработать, отработать так, чтобы принести клубу и его городу какую-то пользу. А то что было в Хабаровске – это была не работа, а военные действия. Дай Бог если новому тренеру удастся поднять «СКА-Нефтяник» на новые высоты. Буду только рад этому.

- Ты временно остановился в Кемерово. Почему выбрал именно этот город?

- Воздуха русского хоккея в Кемерово больше чем где-либо в стране. Здесь создана потрясающая инфраструктура хоккейной команды, имеется открытый каток и закрытый. Все компактно, находится в центре и удобно, как для спортсменов, так и для горожан. Наблюдается детский бум хоккея с мячом, массовость нашего вида спорта. Это главенствующее начало для появления здесь экстра-хоккеистов. В будущем обязательно хотя бы из ста человек, здесь вырастут, как минимум, две звездочки. Очень завидное отношение властей к развитию виду спорта. Речь о губернаторе Тулееве и мэре Михайлове. Поражает также работа вопреки всему и всем президента клуба Андрея Борисовича Сельского. Как бы тяжело не было, «Кузбасс» все равно играет и радует своих болельщиков, которые понимают хоккей с мячом. Обратил внимание и на то, что здесь не услышишь ненормативной огульной лексики в адрес соперников. Есть нормальные суждения, что плохо, а что хорошо. Интеллект болельщиков явно растет. Впечатляет и их количество. Да, и само Кемерово, очень красивый и уютный город. Зима холодная, лето теплое, речка рядом. Не надо забывать и о том, что здесь у меня много друзей.

Настройки просмотра комментариев

Выберите нужный метод показа комментариев и нажмите "Сохранить установки".

Ладно. Допустим, что игроки

Ладно. Допустим, что игроки которые ушли из команды - подлецы и негодяи. Было бы интереснее послушать Юрия Александровича на предмет проведенной им селекционной работы, в результате которой команда грохнулась в тар-тарары.

А еще не лишне бы господину Лахонину перечитать его же собственные интервью, которые он раздавал по приезду в Хабаровск. Там оценка названных игроков совершенно иная. Ну да бог ему судья.

Не знала, что Еременко

Не знала, что Еременко полузащитник

Уважаю Юрия Лахонина.Отличный

Уважаю Юрия Лахонина.Отличный игром,хороший человек.Жаль,что не сложилась карьера именно в красноярске,в родном городе Юрия.И тем более не понятно,а точнее противно отношение к Лахонину со стороны Ануфриенко и Ломанова....И правильно сказал Юрий в интервью - "Потенциал есть,проявить негде...".Желаю удачи в карьере!!!

Университеты Лахонина

С удовольствием почитаю "Университеты Лахонина - 3, 4, 5..."
Только бы не в ХК "Кузбасс".

Лахонин развалил в Хабаровске

Лахонин развалил в Хабаровске хоккей с мячом, команда только сейчас приходит немного в себя. Все у Лахонина виноваты. Он один жертва. Всплакнуть бы))) И что ему всё люди нехорошие попадаются,- закончились видно)))