Двойной лед Груздева

Его фамилия одинаково хорошо известна хоккейным болельщикам обоих крупнейших городов Кемеровской области. Да-да, это не ошибка: Геннадий Груздев выступал и за кемеровский «Кузбасс» в высшей лиге по хоккею с мячом, и за легендарный новокузнецкий «Металлург» образца 60-х в союзном чемпионате по шайбе. «Кузбассовец» Анатолий Измаденов вспоминает: «Никогда не передержит мяч, вовремя отдаст пас, хороший удар с обеих рук, грамотная обводка. Высокий рост и длинные руки позволяли такие приемы делать, что некоторые тренеры называли его «мамонтом». А в Новокузнецке над хоккейной коробкой, когда Геннадий Павлович получал передачу, сразу несся ор: «Груздь, шай-бу! Груздь, шай-бу!!». И шайба влетала в ворота соперника, потому что перед звеном Гомберг – Мотовилов – Груздев устоять не могли ни «Спартак», ни «Динамо».

- Уровень чемпионата Союза «по шайбе» тогда был высочайший, - вспоминает «двукратный» (то есть по двум видам хоккея) мастер спорта Геннадий Груздев. - Вместе с нами играли шесть московских команд и три провинциальные. И все боялись ехать в сибирский город, который и на карте-то тяжело было найти. Многие называли нас «темной лошадкой» - ведь мы могли обыграть любого. В один год как-то умудрились в Москве «Динамо» победить. Лишь только у ЦСКА ни разу не выиграли.

- В другие команды, наверное, приглашали?
- Звали в Воскресенск, Киев, Минск. Даже московское «Динамо» хотело всю нашу тройку из Новокузнецка забрать. И квартиры в хорошем районе предлагали, и зарплату высокую. Но никуда я не поехал. Все-таки родители и друзья здесь были.

- Как вы вообще из Кемерова в шайбу-то перешли?
- Года три-четыре поиграл в хоккей с мячом в кемеровском «Шахтёре», и меня по указанию областного спорткомитета «пригласило» руководство новокузнецкого «Металлурга». Тогда они искали хороших игроков по области, вот меня и порекомендовали. Втягивающий, «физический» сбор прошел нормально – показатели были в числе самых высоких по всей команде. Но предстояло еще научиться вести шайбу и бросать ее. Целую неделю практиковался: не мог шайбу даже поднять со льда, а потом вдруг – раз! - и она полетела. И у меня столько вдохновения, что смог, уловил этот момент! Затем пришлось ко льду приноравливаться, поэтому на втором сборе я даже с двумя командами тренировался, чтобы всеми навыками овладеть. И к чемпионату уже был в форме.

- Но начинали-то в хоккей с мячом?
- В детстве вообще больше внимания уделял футболу. И первое приглашение в команду мастеров было именно футбольное. Но я выбрал тогда кемеровский «Шахтёр» по хоккею с мячом: наступил сентябрь, все готовились к сезону, и я сразу попал в основную команду - к братьям Журавлевым, Рябовалову, Волохину и Баянову.

- Кстати, какое впечатление у вас было о Журавлевых?
- Очень приличные, хорошие люди - как в быту, так и в спорте. Константин Михайлович впоследствии стал нашим старшим тренером. Для меня он был, как отец: помогал, учил. Я ему очень признателен. Саша был другого склада характера, но тоже играл хорошо.

- Самый примечательный ваш матч за «Шахтёр»?
- Их было два. Оба на финише сезона 1972/73. В предпоследнем туре играли в Красногорске с «Зорким». На третье место тогда еще и ульяновская «Волга» претендовала. И по всей видимости, кто-то с кем-то договорился, поэтому ситуация такая, что нам просто не дают выиграть. Весь матч у нас три-четыре человека отбывали штраф. Коровина до конца матча удалили, а ведь он капитан – понимал ответственность, слова лишнего никогда не скажет. И нас такая злость обуяла, что просто «костьми легли», но выстояли, не поддались на провокацию. И хотя проиграли 2:3, но поражение было, как победа. И вот на этом кураже приехали в Москву, к «Динамо». В том матче они выпустили свою молодежь, которая хотела доказать что достойна основы (и, что и говорить, была посильнее наших игроков). Но мы выиграли 5:3, и я два мяча забил.

- Чем сейчас занимаетесь, Геннадий Павлович?
- Бездельничаю (смеется). Шучу, конечно. Сад, огород. Хотя несколько лет назад работал тренером по хоккею с шайбой в Плотникове. Там классная хоккейная коробка с раздевалками и душевой. У меня были три группы ребятишек. Так вот, после того как я с ними покрутился, сам натренировался до такой степени, что думал: «Вот бы мне сейчас выйти и заиграть!» И действительно поигрывал немного в ветеранских турнирах на город и район. А окончательно повесил коньки на гвоздь в 62 года.

- Но на лед тянет?
- Когда очень хочется, то иногда коньки надеваю, чтобы покататься. Я же играть не могу – травмы дают о себе знать. Бывает, что за день в саду так наработаешься, что после гаража идешь домой медленно... Вот если бы ноги были покрепче, выходил бы на лед чаще.